– Пора выкинуть эти цветы. Завяли уже три дня назад, почему ты их хранишь?
Светлана отвернулась от окна, у которого стояла, и взглянула на мать. Действительно, темно-красные розы в вазе опустили засохшие головки, словно скорбя о прошедшей молодости. Но ей определенно не хотелось избавляться от этого увядшего, но все равно прекрасного символа счастья и праздника. Пусть только символа…
Трава под ногами звенела, как рассыпанные по земле осколки хрусталя, покрытые сизым пушком утреннего инея. Ноябрь уже грозил издали своими ломкими морозными пальцами и гневно выдыхал промозглый серый воздух из своих влажных холодных легких. Светлана остановилась у берега пруда, взволнованно шепчущего свинцово-серыми водами какой-то тихий реквием, и устало опустилась на колени. Засохшие цветы выпали из рук, оставив на одежде отломившиеся фрагменты умерших листьев и шипов. Она, казалось, только сейчас заметила, как далеко ушла. Ноги не несли ее на свалку. Она не могла оставить мертвые розы там, где гнили отвратительные останки презренного человеческого существования. Эти символы любви и жизни недостойны такого осквернения… Пусть лучше останутся лежать на берегу пруда, пока ветер не разнесет их обезвоженные скелеты на своих невидимых руках, развеет ангелов их смерти по умирающей в осенней агонии живописной округе. "Завтра, завтра я куплю себе новый букет, и у меня снова начнется праздник. И так будет каждый день. Я насильно внесу счастье в свой дом», – подумала Светлана, медленно поднявшись и, бросив прощальный взгляд на засохшие лепестки, зашагала домой.
– Это будет неописуемо! Подумай только, почти тысяча билетов разлетелись за два дня! Я стану известным, наконец-то мой гений будет признан! – Александр как вихрь влетел в свою квартиру, и, нервно проведя ладонью по непослушным волосам, стремительно ворвался в комнату. – Ты представляешь, что это для меня значит? Я наконец-то смогу забыть унизительные переходы и вечеринки для друзей, прекратить бесплодные поиски спонсоров! Я выступлю для большой аудитории, и народ жаждет меня увидеть! Как я счастлив, милая, как счастлив!
София улыбнулась и поднялась с кресла, желая обнять мужа.
– Я ни на секунду не сомневалась в тебе. Я всегда знала, что у тебя все получится, ты же такой талантливый музыкант! Иди на кухню, ужин готов. Ты, должно быть, жутко устал.
– Да, действительно… Жутко… – Александр рассеянно поставил футляр со скрипкой в угол и расстегнул молнию на куртке. Его немного удивила реакция жены. Он рисовал в своем воображении бурю восторгов, тайфун эмоций, но никак не такое спокойное восприятие факта его успеха. Утешив себя мыслью, что она действительно была настолько уверена в его таланте, что совершенно не удивилась успеху, мужчина прошел в кухню и принялся за ужин.
София встала и прошла в комнату, сказав, что ей срочно нужно позвонить подруге, сообщить о предстоящем концерте. Она плотно закрыла дверь, чтобы Александр ничего не услышал и, сняв трубку, набрала номер своего отца. Спустя минуту гудки прервал знакомый низкий голос:
– Алло.
– Добрый вечер, пап. Спасибо тебе.
– За что? Ах, да. Он уже знает?
– Конечно, пришел домой счастливый… Все-таки из меня никудышная актриса. Даже не смогла изобразить удивление и радость. Как народ? Придет?
В трубке послышался сухой смех.
– Сомневаешься? Им дали бесплатные билеты, и еще обещали заплатить. Конечно, будет целая толпа. Ничего, я помогу твоему Александру. Он станет звездой. Пусть только дождется завтра.
– Спасибо, – благодарно прошептала София и повесила трубку. Завтра, завтра…
Стефан медленно сорвал травинку и принялся задумчиво жевать. Горьковатый сок попал на язык, заставив парня прийти в себя и поспешно сплюнуть. Он поднялся на ноги и устремил взгляд в вечернее небо. Свободные красно-оранжевые мазки исполосовали небосвод, как кисть художника-абстракциониста, и Стефан вдохнул полной грудью. Сейчас он даже не жалел о том, что одинок, что у него нет никого, с кем он мог бы поделиться своей радостью. Завтра он подпишет контракт на выход своей первой книги. Он и не надеялся на удачу, когда посылал рукопись в издательство. И бесконечно удивился, найдя в своем почтовом ящике вожделенный ответ. Остальное стало неважным. Ему засветило солнце, и удача сама пошла навстречу. Завтра все воображаемое станет реальным, и только тогда Стефан наконец поверит и полностью осознает, что произошло. Завтра он подпишет контракт и наконец обретет твердую почву под ногами…
Но никто из них не знал, что ничему из этого не суждено случиться. Светлана не купит праздник, Александр не выступит перед тысячной толпой, а Стефан не подпишет контракт на издание книги. И не потому, что эти люди кому-то приснились. Не потому, что это приснилось им. Просто тот день был последним днем Земли.
5.0/1 
420